Подкашиваются ноги. Они стали словно ватные. Из под ног как будто бы исчезает земля. Она ведь с самого начала знала, что все так будет. Родители не могли понять, совершенно не могли ее понять. «Философия чистоты крови, да будь она проклята! Неужели они не понимают, что все эти разделения на магглов и волшебников полная ерунда?»
К горлу подступал знакомый комок, после которого глаза начинало щипать. Первая капля соленых слез сорвалась с ресниц и упала на щеку, после чего быстро устремилась вниз.
Мать всегда говорила, что магглы отребье, отец с самого детства вбивал своим девочкам то, что они происходят из старинного рода Блэков. Что им нужно просто гордиться своей родословной и с гордостью рассматривать гобелены, на которых высечены имена прародителей. Несколько фотографий было выжжено, как теперь будет выжжена и ее. Что остается делать? Просто сидеть на мягком стуле в этом проклятом доме, где ее не могут принять такой, какая она есть. Девушка давно приняла решение, и отступать она не собирается.
Родители запретили ей общаться с Тедом и произносить слова, хоть как-то намекающие на ее связь с Орденом Феникса. Ее сестры тоже охладели к ней, поэтому пойти и рассказать об этом кому-то, было некуда. Был лишь Тед, который по настоящему все понимал. Он готов был быть рядом всегда, поддержать во всем и заставить улыбнуться. Ради Теда она отказывается от своей семьи и уходит от разговора с матерью. Сегодня она соберет вещи и уйдет из дома навсегда.
Меда смотрит на свой портрет на гобелене. Она прекрасно знает, что завтра утром, когда Друэлла поймет, что Андромеда сбежала, она незамедлительно выжжет ее лицо со стены родственников. Ей – осквернительнице крови нечего делать на семейном достоинстве. Ей – предательнице чистокровных не зачем красоваться здесь, на почетном месте с самыми достойнейшими людьми.
А в голове стучит только одна – Тед. Тед Тонкс ради которого она оставляет все и знает, что делает абсолютно правильно. Она жертвует слишком многим и ее самолюбие, несомненно, задето. Она боится представить себе, что в одно мгновение она потеряет все. Но значит так должно быть. Сейчас родители сидят на кухне и ужинают. Меда отказалась разделить вечер с ними, поэтому сидела здесь, напротив гобелена и смотрела, смотрела… Все эти лица достойнейшие волшебники, а все, кто отрекался от их философии выжжены. Она такая же. Она не единственная, кому эти нравы стали чужды. Она другая. Тед был прав, она совсем другая.
С кухни доносились приглушенные голоса. Трапеза закончена и сестры разбрелись по комнатам, а значит и ей пора. Прощай, милая комната… Прощай милый дом…
Тихой поступью она вышла из комнаты и аккуратно засеменила наверх, в свою спальню. Все необходимые вещи она давно собрала, а чемодан спрятала подальше, под кровать. Девушка боялась, что прознав о ее замысле, родители решат, во что бы ты ни стало остановить непутевую дочь – но все бесполезно.
Через пару минут зашла мать. Вид у нее был крайне суровый. Меда лишь вздрогнула и обернулась, когда скрипнула, приоткрываясь, дверь в ее комнату.
- Андромеда, - холодно сказала мать, - тебе больше не стоит пропускать ужины. Твое поведение меня крайне волнует. Ты ведешь себя неподобающе. Если это еще раз повторится, то…
Но Друэлла не успела договорить. Дочь резко повернулась в взглянула в глаза матери:
- То что? Выжжешь меня с гобелена? Вперед, тебя никто не держит! – прошипела она. Друэлла ни капли не удивилась ее тону.
- Не стоит так разговаривать с матерью. Посмотришь, что будет, - сказала она и вышла. А Меда упала на кровать и дала волю слезам, ведь она знала, что это был последний в ее жизни разговор с матерью.

Stephen Lenz, сделано)